241. Океан
242. Осень
243. Ответ Ираклию Андроникову на приглашение с группой поэтов поехать в Михайловское
244. Ответ на твоё письмо
245. Ответ Хайама
246. Отец мой когда-то стихи сочинил
247. Отец твоей песни та мысль, без которой – пропасть
248. Откровение коварной жены
249. Открыл я книгу вековую
250. Откуда ты, молодость
251. Отношение к женщине
252. Отцовский дом и пашня
253. Отчего ты, родной, молодой, а седой
254. Очередь
255. Павлу Антокольскому
256. Памяти Народного артиста Басира Инусилова
257. Памятники - родники
258. Память
259. Патимат
260. Первое апреля
261. Первое стихотворение
262. Перед рассветом
263. Персия
264. Песни военных годин
265. Песню сложи такую
266. Песня
267. Песня
268. Песня
269. Песня Дагестана
270. Песня женщины о малодушном мужчине

Память
(Отрывок из поэмы "Общий хлеб"))

Слова: Р. Гамзатов
Исп.: Расул Гамзатов

Я нелёгкое время вчеканивал в стих,
И любовью и долгом влеком.
Испечённого веком из судеб людских
Хлеба общего вкус мне знаком.

Неба общего дороги мне облака,
Солнца огненный шар в вышине.
Помню, возраст приблизился мой к сорока,
А ещё всё пишу о войне.

Если б сделал из сердца я магнитофон,
То на нём бы прокручивать смог,
Возвращаясь домой из далёких сторон,
Ленты пройденных мною дорог.

Голос послевоенных мне слышится лет
У своих и чужих рубежей.
Ещё бредил в кровавых бинтах лазарет,
Ждали жены убитых мужей.

Был вчерашний солдат, что вернулся с войны,
Ещё дымом боёв окружён.
Среди ночи проснувшись в объятьях жены,
Сам не знал он — то явь или сон?

Ещё майской грозы принимался раскат
Им за пушечный залп неспроста.
Развернулись дороги, как свитки утрат,
За верстою чернела верста.

От приморских степей до заоблачных мест
Ни один не сочтёт грамотей
Вслед войне всех не вышедших замуж невест,
Не родившихся в мире детей.

И меня упрекнула скорбящая мать:
— В отчем доме ты стал лишь гостить.
Павших братьев твоих мне одной вспоминать
Не давай, пока буду я жить.

Забываются дни, но рождают они
Череду долго памятных лет.
И с горами сливаются лица родни,
И погибшим забвения нет.

Я мальчишкой по крышам аульским летал,
Став поэтом, кружил по земле.
И покоится видевший виды кинжал
Над моим изголовьем в чехле.

Век бы жил я в горах, поклоняясь седым
Их вершинам. Вот дома опять.
Ах, как сладостен горской пекарни мне дым,
И до неба — рукою подать.

Льётся свет по ночам из мерцающих чаш,
Колыбели плывут в тишине.
Начеку, словно мира спасённого страж,
Наша память о прошлой войне.