Жизнеописание на вершине холма
Слова: М. Фрейдкин
Исп.: Марк Фрейдкин
Словно жизнь, что навеки из глаз пропадает,
И уходит за сердцем, и бедствует с ним
По дорогам пустынным, где только одним
Воробьям и воронам простора хватает,
Где, как спелая рана судьба расцветает,
Наклоняясь над мёртвым ребёнком своим,
Где смыкаются ветви над прошлым, где в груде
Палых листьев осенних была сожжена,
И тоской нескончаемой, мукой без сна,
Ожиданьем, горящим, как горло в простуде,
Возвращалась утрата – но чуда не будет,
И надежда бессмысленна и не нужна.
Так и жили мы. Время кружилось над нами
Бесполезной сумятицей, скомканным сном,
Разговорами с детством, бог знает о чём,
Рассыпающимися в ничто именами –
И во всей этой смуте, во всём этом хламе
Всякий выход заведомо был обречён.
Всякий шаг был трагедией. Всякое слово
Отзывалось отчаяньем. Ум погибал
В изнурительной схватке с собою – он знал,
Что не сможет себя одолеть, что без крова
Оставляет и жизнь, и свободу, но снова
Устремлялся в сраженье и смерти искал.
Но напрасен был бой и не мог быть украшен
Ни победой, ни смертью. Бескровная тьма
Отрицанья твердила, спускаясь с холма,
Что победы не будет ни вашим, ни нашим.
Что же может быть горше? – он знал, что бесстрашен,
Но бессилен, и это сводило с ума.
| 
