Вороний клёкот и мурлыканье скворцов,
молчанье облаков и скрип калитки,
сладчайшие улыбки подлецов,
и мудрой скорби — золотые слитки...
Я погружён в благословенный день —
в живую зелень и речную влагу,
в сумятицу, где пуля и кистень
галантную — собой — затмили шпагу.
Я хлеб жую остатками зубов,
и хлеб душист, как в молодые годы!
Я провожаю шествие гробов —
образчики и целые народы.
Я наблюдаю жадно этот мир;
его экран не меркнет и не гаснет.
...Не собеседником я приглашён на пир,
а соучастником — на дерзновенный праздник!
