«Я сын рабочего, подпольщика-партийца...»

Мы продолжаем рассказывать о знаменитых блатных песнях. Это произведение отличается от большинства подобных... иронией. А также любопытным историческим подтекстом.

ТИПИЧНАЯ БИОГРАФИЯ

Как рассказывают историки жанра, эта песня исполняется на несколько разных мотивов, но один из самых популярных вариантов — подражание мелодии известной воровской баллады «Судьба». Мы об этой песне уже рассказывали. Уголовники и бродяги исполняли историю про «сына партийца» с явной иронией и даже сарказмом. Хотя биография центрального персонажа типична для многих из тех, кто угодил на нары. После 1937 года многие дети партийцев оказались в сложном положении. Например, бывший вор в законе Михаил Демин, ставший позже писателем, тоже происходил из семьи «подпольщика-партийца», и его семья подверглась репрессиям.

Что же касается Беломорканала, о котором прямо упоминается в песне, то действительно, большинство «каналоармейцев» освободили после завершения «великой стройки» досрочно, многим же из них вручили правительственные награды. Однако дальше их судьбой никто не занимался, к ним относились с подозрительностью и настороженностью, отказывали в трудоустройстве... И бывшие уголовники вновь взялись за привычное дело.

«КАНАЛОАРМЕЙЦАМ» РАБОТОДАТЕЛИ НЕ ОБРАДОВАЛИСЬ

Правда, в данной песне отца-партийца сразили не репрессии, а банальный туберкулез. Далее лирический герой бросает отчий дом (с матерью) и становится беспризорником. Он начинает воровать и вскорости попадает за решетку. Там его отправляют на «стройку века» — знаменитый Беломорканал. Надо отметить, что на этой стройке трудились многие блатные, хотя для них работать было западло. Но: не умеешь — научим, не хочешь — заставим. Власть тогда крайне жестко отнеслась к неработающим уголовникам. Проще было работать. И вот главный герой произведения, судя по всему, выйдя на свободу досрочно, решает завязать с преступным ремеслом. Навсегда, как подчеркивается в песне. Он отправляется в город устраиваться на фабрику. Но там, видимо, в отделе кадров ему сообщают следующее:

Но мне сказали: «Вы отбыли наказанье, 
Так будьте ласковы наш адрес позабыть».

Понятны эмоции героя — в честную жизнь его не пускают. Он рвет «справочку с Канала», и снова «кражи, уголовка, исправдом». И мораль в финале:

Так знайте ж, братцы, как нам трудно исправляться, 
Когда начальство нам навстречу не идет!
Не приходилось им по лагерям скитаться, 
А кто покатится, тот сразу нас поймет.

Вот такой вот сюжет, такая вот судьба. В принципе, вполне современная и для нынешних времен. Сейчас, в условиях безработицы, тем более людей с криминальным прошлым работодатели не жалуют.

...Есть в песне определенные исторические неточности. Если нас отсылают к 1937 году, когда и образовалась большое количество посаженных «партийцев» и их детей, то Беломорканал тут совсем ни при чем, он был достроен еще в 1933 году. Ну это так, мелочи, главное же ведь идея. Автор песни неизвестен, но она очень напоминает другую — « Я родился в семье батрака» (мы ее тоже приводим). Кроме того, есть более расширенная версия песни, она по-своему любопытна.

Так или иначе, песня крайне ценна не только в художественном, но и в историческом плане.

«Я сын рабочего, подпольщика-партийца»

Я сын рабочего, подпольщика-партийца, 
Отец любил меня, и я им дорожил. 
Но извела отца проклятая больница,
Но извела отца проклятая больница, 
Туберкулез его в могилу положил.

И я остался без отцовского надзора, 
Я бросил мать, а сам на улицу пошел. 
И эта улица дала мне кличку вора, 
Так незаметно до решеточки дошел.

Блатная жизнь — кильдымы и вокзалы, 
И словно в пропасть, лучшие года... 
Но в тридцать третьем, с окончанием Канала, 
Но в тридцать третьем, с окончанием Канала, 
Решил преступный мир забыть я навсегда.

Приехал в город (позабыл его названье), 
Хотел на фабрику работать поступить, 
Но мне сказали: «Вы отбыли наказанье, 
Но мне сказали: «Вы отбыли наказанье, 
Так будьте ласковы наш адрес позабыть».

И так шатался я от фабрики к заводу, 
Повсюду слышал я отказный разговор. 
Так для чего я добывал себе свободу, 
Так для чего я добывал себе свободу, 
Когда по-старому, по-прежнему я — вор?!

Порвал, братва, я эту справочку с Канала, 
Какую добыл многолетним я трудом. 
И снова жизнь меня блатная в руки взяла, 
И снова жизнь меня блатная в руки взяла, 
И снова — кражи, уголовка, исправдом...

Так знайте ж, братцы, как нам трудно исправляться,
Когда начальство нам навстречу не идет! 
Не приходилось им по лагерям скитаться, 
Не приходилось им по лагерям скитаться, 
А кто покатится, тот сразу нас поймет.

«Я сын рабочего, подпольщика-партийца»
(расширенный вариант)

Зачем растратчиков нам брать из Ленинграда?
И шансонеток, разодетых в пух и прах.
О них достаточно поет еще эстрада
Во всех салонах, опереттах и садах.

Я не растратчик, я не тратил миллионы, 
Не посещал кафе, шалманы, балаганы. 
Не шил костюмы модного фасона, 
Не принимал в желудок горького вина.

Я просто вор, мой стаж с семнадцатого года 
А воровать пошел... прошло немало лет, 
Когда в семнадцатом красавица "Аврора", 
Шмаляя в Зимний, покидала свой пикет.

Тогда к родным пришел я жить на Украину, 
Где власть менялась не по дням,  по часам. 
Родным кормить меня уж стало не под силу, 
Тогда с родительского дома убежал.

Я — сын рабочего, подпольщика-партийца. 
Отец любил меня и я им дорожил. 
Но извела его проклятая больница, 
Туберкулез его в могилу положил.

И так оставшись без отцовского надзора, 
Я бросил мать, а сам на улицу пошел. 
И эта улица дала мне званье вора, 
А до решетки уж не помню, как дошел.

А там уже пошло по плану и без плана. 
И в лагеречках побывал разочков пять, 
А в тридцать третьем, по скончанию Канала, 
Решил навеки узелочек завязать.

Приехал в город — позабыл его названье. 
Хотел на фабрику работать поступить, 
Но мне сказали: "Вы отбыли наказанье, 
Так попрошу наш прежний адрес позабыть".

И так шатался я от фабрики к заводу. 
И всюду слышал я все тот же разговор... 
Так для чего ж я добывал себе свободу, 
Когда по-старому, по-прежнему я — вор?!

«Я родился в семье батрака»

Я родился на Волге в семье батрака, 
От семьи той следа не осталось. 
Хоть и мать беспредельно любила меня, 
Но судьба мне ни к черту досталась.

Не умел я в ту пору хозяйство водить: 
Ни полоть, ни пороть, ни портняжить... 
И с веселой братвой по прозванью блатной 
Научился по миру бродяжить.

Помню первые дни, как встречалися мы... 
Я с ворами сходился несмело. 
Но однажды они пригласили меня 
На одно развеселое дело.

Помню ночь: темнота, можно выколоть глаз, 
Но ведь риск для вора — обычай. 
Поработали мы ну не больше чем час, 
И, как волки, вернулись с добычей.

А потом загуляла, запела братва, 
Только слышно баян да гитару. 
Так весной хороша молодая трава, 
Но полюбил я красивую шмару.

Ну и девка была!
Необычной красы -
Точно в сказке ночная фиалка.
За один поцелуй ты полжизни отдашь,
А за ласки и жизни не жалко.

Одевал, раздевал, шелк и бархат надел... 
И транжирил направо, налево. 
Но в одну темну ночь повязали меня 
За одно развеселое дело.

Шлю проклятья вам, суки! И вам, прокурор! 
Не судите с плеча подсудимых. 
Час, быть может, суровый настанет для вас 
И вас тоже разлучат с любимой.

Tweet

---

Комментарии

Оставьте ваше мнение

Имя
Email
Введите код 8100