Этап на Север: что ни срок – то Указ

В нашей постоянной рубрике мы расскажем еще об одной легендарной блатной песне, причем очень проникновенной, лирической и слезливой. Но главное, песня эта имеет интересную конкретную историко-юридическую привязку. А теперь подробности.

«ЧЕТЫРЕ ШЕСТЫХ»

Называется она — «Этап на Север». Это одна из самых известных лагерных песен. Датировать ее можно достаточно точно: 1947 — начало 1948 гг. Речь в песне идет о знаменитом Указе «четыре шестых» от 4 июня 1947 года. Точнее, Указов Верховного Совета СССР в этот день вышло два — «Об уголовной ответственности за хищение государственного и общественного имущества» и «Об усилении охраны личной собственности граждан». Первый предусматривал наказание от пяти до двадцати пяти лет лишения свободы, второй — от четырех до двадцати лет.

Указы эти можно назвать без преувеличения революционными. Это явилось страшным ударом для уголовного мира. До этого воры получали незначительные (если не сказать — смешные) сроки наказания. За кражу полагалось максимум два года лишения свободы. Правда, на разных этапах советской истории власть иногда ужесточала для острастки меры воздействия на блатных (в начале 30-х им давали и «червонец» по 35-й статье, а в конце 30-х многих авторитетов даже расстреливали вместе с «политиками»), но все же продолжала называть их «социально близкими».

Однако в тяжелые послевоенные годы под натиском разгулявшейся преступности пришлось ужесточить меры по борьбе с ней. Поскольку Указом ПВС СССР от 26 мая 1947 года была отменена смертная казнь, сделать это можно было лишь увеличением сроков наказания.

«Контрики» и раньше получали свои «законные» «червонцы» и «четвертаки». Тоже самое касалось и бытовиков: для них существовал указ «семь восьмых» от 7 августа 1932 года, предусматривавший срок от 10 лет до расстрела (после отмены смертной казни расстрел заменялся 25 годами тюрьмы). А вот уркаганам такие срока огромные были в диковинку и приводили многих в ужас. Отсюда и родилась песня про этап на Север, горькая и заунывная, надрывающая «ранимую жиганскую душу».

ПО БЛАТНЫМ ЛЕКАЛАМ

Ну что сказать... Послевоенная криминальная обстановка в СССР действительно была жуткой — процветали воровство, бандитизм. И это при отсутствии смертной казни. Конечно, надо было что-то делать, предпринимать. Потому и были резко увеличены уголовные сроки. Уголовнички почти сразу откликнулись на это песней «Этап на Север»: «Срока огромные — у всех Указ» (понятно, какой указ).

А дальше, все согласно традициям, лекалам блатных песен: лирический герой подозревает, что в Воркуте он найдет смерть, а подруга, как узнает, будет сильно горевать. Справедливости ради, надо сказать, что помереть в Воркуте и правда было не сложно. Автор песни неизвестен. Да и вариантов ее множество. В Интернете удалось найти десять. Правда, отличаются они не сильно. Мы публикуем два.

ЛУЧШЕ ВСЕХ ЕЕ ПЕЛ АРКАДИЙ СЕВЕРНЫЙ

Особой поэтической ценности песня не представляет, как это, увы, часто бывает с блатными творениями. Но у нее есть свои достоинства. Как уже было сказано, песня имеет точные историческую и юридическую привязки. То есть она была очень актуальна для своего времени. Еще бы!

Кроме того, у песни, безусловно, есть душа. В соответствующем исполнении и при соответствующих обстоятельствах она будет крайне проникновенной и слезоточивой. Иногда ее исполняет Алексей Яцковский. А еще некто Веня Одесский. Но лучше всех ее пел, конечно, ныне покойный Аркадий Северный. Очень трогательно у него получалось...

Надо сказать еще вот о чем. Этап на Воркуту был действительно серьезным испытанием. И в самой Воркуте было тоже, само собой, не легче. Это ярко отражено в зековском фольклоре.

Что еще можно сказать напоследок? Большие сроки в те годы действительно позволили снизить уровень преступности значительно. Гуманизм в то время мог загнать страну в криминальный коллапс. А сейчас?...

Этап на Север (1947 или 1948 год)

(Вариант первый)
Этап на Север, срока огромные,
Кого ни спросишь — у всех Указ... 
Взгляни, взгляни в глаза мои суровые, 
Взгляни, быть может, в последний раз. 
Взгляни, взгляни в глаза мои суровые, 
Взгляни, быть может, в последний раз.

А завтра утром по пересылке я 
Уйду этапом на Воркуту,
И под конвоем своей работой тяжкою
Быть может, смерть свою найду.
И под конвоем своей работой тяжкою
Быть может, смерть свою найду.

И вот доставят тебе записочку, 
Ее напишет товарищ мой: 
«Не плачь, не плачь, подруга моя милая, 
Я не вернусь уже домой». 
«Не плачь, не плачь, подруга моя милая, 
Я не вернусь уже домой».

А ты стоять будешь у подоконника, 
Платком батистовым слезу утрешь; 
Не плачь, не плачь, любимая, хорошая, 
Ты друга жизни еще найдешь. 
Не плачь, не плачь, любимая, хорошая, 
Ты друга жизни еще найдешь.

А дети малые, судьбой оплаканы, 
Пойдут дорогой искать меня; 
Не страшны им срока огромные, 
Не страшны им и лагеря. 
Не страшны им срока огромные, 
Не страшны им и лагеря.

Друзья накроют мой труп бушлатиком,
На холм высокий меня снесут,
И похоронят душу мою жиганскую,
А сами тихо запоют.
И похоронят душу мою жиганскую,
А сами тихо запоют.


Этап на Север, срока огромные, 
Кого ни спросишь, у всех Указ... 
Взгляни, взгляни же в глаза мои суровые, 
Взгляни, быть может, в последний раз. 
Взгляни, взгляни же в глаза мои суровые, 
Взгляни, быть может, в последний раз.

Пойдут на Север составы новые ...

(вариант второй)
Пойдут на Север составы новые, 
Кого ни спросишь — у всех Указ... 
Взгляни, взгляни в глаза мои суровые, 
Взгляни, быть может, в последний раз.

А завтра рано покину Пресню я, 
Уйду с этапом на Воркуту. 
И под конвоем в своей работе тяжкой, 
Быть может, смерть я себе найду.

Друзья накроют мой труп бушлатиком, 
На холм высокий меня снесут 
И закопают в землю меня мерзлую, 
А сами молча в барак уйдут.

Никто не знает, когда тебе, любимая, 
О том напишет товарищ мой. 
Не плачь, не плачь, подруга моя милая, 
Я не вернусь уже к тебе домой.

Этап на Север, срока огромные. 
Кого ни спросишь — у всех Указ. 
Взгляни, взгляни в глаза мои суровые, 
Взгляни, быть может, в последний раз.

Tweet

---

Комментарии

Оставьте ваше мнение

Имя
Email
Введите код 2123